Я точной не предсказываю даты,
Не знаю, через сколько лет и зим
Народы мира станут так богаты,
Что деньги не понадобятся им.
Но верю я: когда владыкой мира
Навеки станет мирный, добрый труд,
Уйдут в отставку строгие кассиры
И дверцы сейфов настежь распахнут.
И люди всех материков и наций,
Эпохи новой празднуя рассвет,
В утиль отправят кипы ассигнаций,
На переплавку – россыпи монет.
Так деньги перестанут быть мерилом
Людских надежд, деяний и щедрот, –
Доверие навеки вступит в силу,
Счастливое безденежье придет.
И пусть для всех племен и поколений
В День Будущий дорога нелегка, –
Но на весах сегодняшних мгновений
Не взвешены ль грядущие века?
Не знаю, через сколько лет и зим
Народы мира станут так богаты,
Что деньги не понадобятся им.
Но верю я: когда владыкой мира
Навеки станет мирный, добрый труд,
Уйдут в отставку строгие кассиры
И дверцы сейфов настежь распахнут.
И люди всех материков и наций,
Эпохи новой празднуя рассвет,
В утиль отправят кипы ассигнаций,
На переплавку – россыпи монет.
Так деньги перестанут быть мерилом
Людских надежд, деяний и щедрот, –
Доверие навеки вступит в силу,
Счастливое безденежье придет.
И пусть для всех племен и поколений
В День Будущий дорога нелегка, –
Но на весах сегодняшних мгновений
Не взвешены ль грядущие века?